Фантазию придумал: он, она и гренки.
Покушали. Чего уж... Поболтали...
И тут Вадим - а там бы был он Женькой -
Когтистой лапкой потихоньку к талии...
Ну, дело молодое! Пискнет для приличья -
По типу, дескать, я ещё совсем крысёнок!
Но Жека знает такт. И за колени лично так,
С улыбочкой по-крысьи ощерённой...
А Валька глазки-бусинки прикроет,
Не видит, типа, ждёт делов продленья...
И влажный носик в сторону отводит -
Не чую, дескать, что мудрит там Женька?
А Жека не дурак, он Вальку насквозь видит,
И по коленочке легонько-эротично
Он к хвостику девчоночьему двинул...
К фонтану мыслей больно неприличных.
У крыс ведь как? Где эрогенна зона?
А хвост она и есть, на всем продленьи!
Вот потому и шастают в жилфонде,
Хвост по ковру... Оргазма одуренье!
Но тех, кто шастает, народ не любит,
Негласно обвиняет в онанизме.
И Женька раньше, по коврам по грубым...
Но пробил час любиться с организмом.
Да вот он, Вальки хвостик. Весь в волосьях!
Знать, конкуренты до сих пор не терли...
Зазноба пискнет вдруг: "Евгений, просьба...
Ты мог бы обернуть его скатеркой?
Крысиха-мать моя несовременна,
И честь моя девичья под контролем...
Приходится, чтоб шерсть осталась целой,
Когда тряпицей обернуть, когда и толем..."
Но ейный Жеке писк по барабану,
И он защучил беззащитный хвостик.
Тут Валька замолчала, задышала -
Сама, видать, хотела по волосьям!
А ну и мой ей дать? Не стоит? Стоит!
Девчонка ж изгибается от страсти!
И, продолжая лапкой хвост неволить,
Он кнутик свой придвинул к Вальки пальцам.
"Ты что?!? Да за кого? Укуса хочешь?"
У Вальки прямо голос изменился.
"Ах, милый, рыженький ты мой комочек!
Готов Евгений на тебе жениться!"
И тут растает лёд, и Валентина,
Вздохнув шестью грудями, пискнет: "Ладно!"
И Жеки хвост, не так давно чужой, противный,
Накроет лапкою девичьей деликатно.
Ну, а потом, дерюжкою укрывшись,
Они покурят трубочки мечтая,
И Валька скажет, к Женьке привалившись:
"А ты теперь большой. И я большая..."
"Да... Крысоженщина с крысомужчиной!"
Ей Женька скажет, как бы ждя награду.
И Валенька, родная, очень чинно
С губ нежных слижет язычком помаду,
Прозрачно-красны к чмокам приоткроет.
И мысль мелькнёт: "Похорошела Валька... К сроку!.."
И грызуны, сведённые судьбою,
Сольются в поцелуй порноглубокий!
Ведь подражали искушенным франко-крысам,
Проникнув язычками меж резцами...
И вдруг щелчок... Ой, вроде зацепились
Передними зубами, как крючками!
И Валька в панику! Пищать, кусаться!
Не суетись, подруга, дай помыслить!
Крючками... Удочки... Эх, мир рыбацкий!
Лишённый Женька этой чудо-жизни...
Фантазия родИлась: он - рыбак заядлый,
Не крыса, человек, Василь Иваныч,
Уже в годах... На пирсе в плащ-палатке.
Шторм - страшный! Вьюга! А он знай рыбачит!
![](http://kosogorov.ru/picstxt/0601b.jpg)
Опасно! Скользко! Рыбачёк, там мины!
Но он, Василь Иваныч, не таковский,
Он - удалой рыбак! Адреналинный!
Тиролец! Патентованный Дубровский!
Дубровский... Маша... Мысль мелькнула молью,
Какая-то забытая идея...
Маринка... Ай, дурак! От слова море!
Старик и море... Я и впрямь старею...
Старею… Эх-ма! Жисть промчалась мимо,
А ведь и я любил, видать, кого-то...
Но время утекло неумолимо,
Любовь моя, скажи мне имя - кто ты?
Да, мир жесток! Он, будто ржавой жестью,
Царапает людей, им сердце жалит.
И затянул Чапаев грустну песню
Про
человека, что всегда в печали...