Однажды в Питерском метро был свидетелем такой сцены.
В вагон пришла бледная как тень "вопрошающая на хлеб", у которой "все сгорели в пожаре", покудахтала, собрала дань.
Через пару остановок выхожу, иду к эскалатору и вижу такую картинку: эту жертву обстоятельств с пристрастием и искренним сочувствием допрашивает сердобольная женщина: "И как вы теперь?.. Да как же такое случилось?.. Да бедная вы несчастная..." Причём глазки у жертвы хоть и хитренькие и смотрит она в сторонку, но слезу давит и что-то отвечает, бормочет.
Притормозил у карты города рядом на стене. С одной стороны интересно, чем у этих двоих дело кончится - с другой мне нужно было срочно узнать, как пройти в библиотеку... А закончилось всё очень просто. Жертва задолбалась увиливать и сочинять свою пьесу в пяти действиях... И выдала концовку: "Да пошла ты на х::й..."
А закончилось всё очень просто. Жертва задолбалась увиливать и сочинять свою пьесу в пяти действиях... И выдала концовку: "Да пошла ты на х::й..."
))))
Стояли мы как-то в скверике, в тихом московском дворе — я, Вадим Жук и Юлий Малакянц (известный в Москве продюсер).
И подошел к нам мальчик с ладошкой и скорбным голосом.
Мы, конечно, понимали, что с вероятностью десять к одному у мальчика — не обстоятельства, а работа, но работал он довольно убедительно, и скорее из уважения к профессии лицедея, чем из жалости, мы выгребли из карманов мелочь и отдали ее юному дарованию.
Разговор соскочил на тему профессионального нищенства, и каждый вспомнил историю на этот счет.
Вадик рассказал о своем друге, питерском скульпторе Василии Аземше, к которому как-то подошел несчастный бомж и сказал:
— Брат! Дай на хлеб.
А Аземша как раз шел из булочной. И из авоськи у него торчал батон (или, говоря по-питерски, булка). И поняв просьбу буквально, скульптор отломил свежую горбушку и протянул ее страдающему брату.
Страдающий брат плюнул на поребрик, грязно выругался — и еще некоторое время потом грязно ругался в удаляющуюся спину доброго скульптора.
В ответ я поделился воспоминанием о Григории Горине: мы стояли с ним в тамбуре поезда Нижний Новгород—Москва, ожидая отправления, когда с аналогичной просьбой (насчет финансовой поддержки в счет человеколюбия) у ступенек возник вполне половозрелый юноша. На юноше были кроссовки «Адидас», джинсы «Левайс» и куртка — тоже вполне кондиционного происхождения.
И Григорий Израилевич сказал:
— Юноша! Вы недостаточно плохо одеты.
Возможно, продюсер Малакянц тоже рассказал бы какую-нибудь историю на эту трехгрошовую тему, но тут Жук заметил, что на парапете чугунной ограды, возле которой мы стоим, лежит горстка десятикопеечных монеток. Происхождение этой мелочи мы поняли через пару секунд: монетки оставил мальчик, просивший у нас подаяния. Серебро взял, а медью — побрезговал.
Чтоб зря карманы не оттягивать.
— Ни фига себе, — сказал я.
— Да, неглупо, — сказал Жук.
А продюсер Малакянц аккуратно собрал монетки и, положив себе в карман, наставительно произнес:
— Мальчик никогда не будет богатым.
Мы с Жуком, видимо, тоже.
P.S. Аземша - мой старый друг.
__________________ Николай Петрович Радченко, боец спецназа, "красный скорпион". Помню, горжусь!
Неадекватные заносятся в список игнорирования, так что их постов я не вижу.
Я не подаю. Потому что не хочу.
Вообще, раньше я подавал. Когда писал романы. За романы платили мало, но я подавал. А потом я стал писать сценарии и перестал подавать нищим. Видимо, это специфика профессии...
Помнится, в последний раз я дал десятку на Невском одному молодому человеку, который, видимо, опознав во мне "своего" (хвост, несколько экстравагантное пальто, похожее издалека на немецкий черный мундир, и конечно особый взгляд творческого человека - проницательный и в то же время отстраненный) подошел и сказал просто и честно - Я художник, мне очень нужно выпить! Дайте пожалуйста десятку!
Было это несколько лет назад.
__________________ Николай Петрович Радченко, боец спецназа, "красный скорпион". Помню, горжусь!
Неадекватные заносятся в список игнорирования, так что их постов я не вижу.
За музыку, как правило - кладу денежку. Желательно еще, правда, чтобы она мне хоть сколько-то нравилась.
Кстати, да - забыл про музыкантов. Им подаю.
__________________ Николай Петрович Радченко, боец спецназа, "красный скорпион". Помню, горжусь!
Неадекватные заносятся в список игнорирования, так что их постов я не вижу.
Граф Д, этим рассказом Вы мне напомнили об одной оригинальной бабушке, которая повстречалась опять же в Питерском метро примерно в 1999 году, зимой.
Сижу на станции "Московская" внизу, это где двери "в поезда"... Пью пиво после какой-то гулянки. "Балтику-6". Тогда за это ещё не арестовывали.
Приходит Она. На вид лет 80. Маленькая, но с фантазией. Чего-то она там наплела, не помню... Помню, дал ей два пятака - 10 рублей. Для меня, бедного студетна-заочника, это тогда была сумма. Цапнула две монеты, но не ушла. Грузит дальше... Ага, мало значит. Ещё хочет.
Допиваю пиво, отдаю бутылку... Обиделась! Обматерила и ушла.
Надо сказать, бабка была маленько не в себе... А может прикидывалась. На всю жизнь запомнил одну её странную фразу, смысл которой так и остался загадкой: "Город - жральник, деревня - сральник. А улица - паяльник".
Христа ради
Комбинированный вид