[Натан]

Человек из индустрии




Режиссер Тимур Бекмамбетов работает и в России, и в Беларуси, и в Голливуде, и в Казахстане. В разной степени готовности у него новая экранизация «Моби Дика», американская версия «Черной молнии», начинаются съемки фильма «Самый темный час», в котором на Москву нападают инопланетяне. В июле центральные улицы Москвы перекрывали для его продюсерского проекта — «Выкрутасы» с Константином Хабенским, Иваном Ургантом и Милой Йовович. В общем, настоящий человек–оркестр...


— Как вы распределяете время между российскими и западными проектами?


— Проекты есть и в Москве, и Лос–Анджелесе, и в Казахстане, поэтому расписаны все 24 часа. Благо техника позволяет общаться удаленно. Мы снимаем российское кино для российского зрителя и делаем российские фильмы, которые выходят на международный рынок. Сейчас «Черная молния» выходит в прокат в Китае. Будет еще и американская версия этого фильма. Также снимаем американское кино в России.


— Американцев не смущает, что «Черная молния» собрала в прокате не так много? Вы же наверняка рассчитывали на большее?


— Мы всегда рассчитываем на большее. Но 30 миллионов долларов — немало для фильма, который не основан на известной книге и не экранизация телесериала. Просто мы выходили в тот момент, когда была нестандартная ситуация: на страну напал Джеймс Кэмерон без объявления войны.


— Вы говорили, что выиграете это сражение.


— Я верил в людей. И не думал, что история про человека, который предал Землю и остался с синими инопланетянами, сможет так запасть в душу. Мне казалось, что зритель подумает: он же против нас. А представляете, что произошло на Земле, когда не привезли эти железные штучки? Возможно, там все умирают. Но этого же не показали. Просто Кэмерон гениален в том, как именно он сумел рассказать историю.


— Почему так и не запустились съемки фильма «Особо опасен–2», вы же должны были начать прошлой осенью?


— В первую очередь потому, что Анджелина Джоли не захотела «оживать». Хотя мы предлагали, что не будем оживлять ее героиню после смерти в первой части, а расскажем ее предысторию. Она решила сыграть русскую шпионку в фильме «Солт»... Но у меня пока даже нет времени думать об этом проекте, плотно занимаюсь другими. Он не забыт — невозможно, чтобы фильм, который собрал 350 миллионов долларов, исчез в никуда. Кроме этого проекта, мы развиваем с компанией Universal параллельно несколько других. В некоторых я выступаю продюсером, в каких–то — режиссером. Я совмещаю эти две профессии не потому, что мне это интересно. Просто как режиссер я могу снять три фильма в год, а выступив продюсером и уступив режиссерское кресло другому, я могу воплотить еще несколько собственных идей.


— А в принципе вам что интереснее: быть режиссером или продюсером?


— Если рядом есть хороший продюсер, то лучше быть просто режиссером. Тогда ты можешь сосредоточиться только на фильме, не беспокоясь о том, как все организовать и хватит ли на это средств. Совмещать эти позиции сложно: режиссер внутри тебя хочет увеличить массовку до 2.000 человек, а продюсер в тебе отвечает, что хватит и 1.100. Такая внутренняя борьба очень вредна для нервной системы. Но часто это единственная возможность сделать максимально выразительный проект за меньшие деньги.


— Что из голливудского опыта можно перенести в производство российского кино?


— Практически все. Систему студий, которая как раз сейчас переносится. Государство, решив поддержать 8 производящих студий, утвердивших себя в качестве надежных структур, помогает им превратиться в киностудии. Киностудии–мейджоры в США производят не один, а 17 фильмов в год. В нашем кинобизнесе пока много мелких компаний. Вероятно, скоро появится цивилизованная система агентств, которых пока нет. В России уже появились агенты, которые помогают актерам наладить финансовые и прочие взаимоотношения с индустрией, но в США агентства занимаются не только сиюминутным обслуживанием актеров и режиссеров, но и полностью выстраивают актерскую карьеру.


Должен появиться злополучный единый билет. Иначе это будет просто позор, учитывая громкие заявления о наведении порядка в кино. Кассовые аппараты в магазинах поставили, а в кинотеатрах не могут организовать систему единого билета! Должны появиться инвестиционные фонды, которые будут инвестировать в кино деньги частного капитала осмысленнее, чем было раньше. Прежде случалось, что какие–то компании, персоналии бездумно финансировали фильмы, не пользуясь такими структурами, как инвестиционный фонд, который призван собирать пакеты из фильмов и отвечать перед инвестором за результат. Кинообразование должно быть такое же, как в Америке. Адаптировать голливудский опыт для нашего рынка нужно быстро, но при этом небездумно.


— Какие из ваших проектов уже начали реализовываться?


— Комедии «Выкрутасы» и «Новый год шагает по стране» выйдут в ноябре и на Новый год соответственно. Делаем мультфильм «Волшебник Изумрудного города». Готовится «Моби Дик», но в этом проекте сложный технологический процесс. Не могу сказать, когда начнутся съемки, пока «выращивают» огромного кита... Надеюсь, зимой начнутся съемки фильма «Авраам Линкольн: охотник на вампиров». Точно когда–нибудь будет «Сумеречный дозор», поскольку зрители по всему миру спрашивают про него. Многие посмотрели фильм «Ночной дозор» на DVD. В США на том или ином телеканале его показывают практически каждую неделю.


— Вы «Колотилова» переделали в «Выкрутасы», пригласив Милу Йовович, чтобы сделать проект международным?


— Что его нужно переделывать, стало понятно после прошлогодних «Каникул строгого режима». После выхода этой картины провели исследование, которое показало, что чуть ли не 30 — 40 процентов зрителей не хотят смотреть российские фильмы только потому, что они российские. То есть фильмы, у которых имидж российского блокбастера, люди не хотят смотреть в принципе, потому что в последнее время выходило много плохих фильмов. Это сильно ударило по кассе фильма «Каникулы строгого режима» и заставило нас задуматься над судьбой фильма «Колотилов». Мы переоцениваем народную любовь к советской комедии. Да, зритель ее любит, но смотреть современную комедию а–ля советская классическая комедия не хочет. Поэтому мы решили сделать не российскую, а российско–голливудскую комедию, пригласив великую русскую актрису Милу Йовович. Будем прокатывать картину также и на Западе.


— А как же ваша «Ирония судьбы. Продолжение», самый кассовый фильм, сделанный в России?


— Люди на эту картину ходили и ходили, пока из залов копии не вынесли. Насколько я знаю, рейтинг по телевизору у этого фильма был такой, какого не бывает в принципе. Так что у меня нет сомнений в том, что этот фильм как раз не уронил планку российской комедии. Это сделали другие фильмы, которые живут один уик–энд. В первую субботу и воскресенье люди идут, а в понедельник никого уже нет. Я не буду называть эти фильмы, поскольку их делают наши друзья и коллеги...


— Какой бюджет гарантирует, что зритель пойдет в кино?


— Не имеет значения. «Ночной дозор» стоил 4 миллиона долларов. В Голливуде все дороже стоит, потому что все больше получают и процесс более организованный. Неорганизованный процесс стоит дешевле. Партизанская война гораздо дешевле войны, которую ведет регулярная армия. Поэтому в России мы снимаем по–партизански, а там снимаем «индустриальное» кино.


Скажем, сейчас мы делаем американский фильм в России — The darkest hour («Самый темный час»). Он делается по той же самой технологии, что и голливудские фильмы. Так же снималась «Черная молния». Нам это делать относительно легко, потому что мы снимаем много рекламы, а как ни странно, процесс производства рекламы похож на процесс производства американских фильмов. Все заранее просчитывается, и велика роль продюсера, который внимательно следит за тем, чтобы снималось не что режиссеру в данный момент в голову придет, а что было запланировано. Российское же кино часто делают так, что многое придумывается на ходу. Ты видишь разрушенный дом и предлагаешь перенести туда действие. Актер плохо играет — давайте его убьем в следующей сцене... Используем обстоятельства, которые возникают по ходу производства, минус превращаем в плюс, не оглядываясь на бюджет.


— А «Самый темный час» — это про что?


— История про американских туристов, которые приезжают в Москву и знакомятся. Фильм про отношения между ними, их отношения с москвичами, про возникающее непонимание. И то, что кажется неразрешимым в начале, исчезает, как только на город нападают инопланетяне и героям приходится выживать, спасаться.


— Российский «День независимости»?


— Да, точно. Или «Монстро». Бюджет у фильма голливудский. Никто до этого не видел, как Москву атакуют инопланетяне. Мы рассчитываем, что это привлечет российского зрителя, потому что со времен «Войны и мира» никто не видел Москву, захваченную неприятелем. Это такая «Война и мир» XXI века.

Елена МУХАМЕТШИНА.

Дата публикации: 11.08.2010

sb.by