[Нарратор]

ИНТ. ЯРКО ОСВЕЩЁННЫЙ КОРИДОР. ДЕНЬ.(ФЛЭШБЕК УИЛЛА СМИТА)
Уилл Смит торопливо бежит по людному коридору, прижимая конверт к груди.
Мимо проходят белые надсмотрщики с дубинами, и уныло шаркают сгорбленные негры.

В дальнем конце коридора виднеется галдящая толпа негров, окружающая белого Толстяка, на возвышении. Негры наперебой тянут к нему снизу руки с конвертами.
Толстяк выхватывает их по одному, и поочерёдно отгоняет негров прочь.

Уилл Смит с отчаянием врезается в толпу. Шустро работая локтями, пробивается через массу тел к Толстяку на трибуне, и суёт ему свой конверт.

ТОЛСТЯК: В очередь.
УИЛЛ СМИТ (умоляюще): Ну, пожалуйста…! Сэр… Ведь я не успею… А я так давно не посылал писем…
ТОЛСТЯК: В очередь.

Уилл Смит продолжает отчаянно трясти своим конвертом, жалобно глядя на Толстяка преданным, собачьим взглядом с влажными от слёз, глазами.

УИЛЛ СМИТ: Сэр… Я прошу вас… Умоляю…

Толстяк со вздохом, небрежно выхватывает конверт из его руки, и второй рукой лениво отмахивается от Уилла Смита.

ТОСТЯК: Ну, всё, всё, пошёл вон.
УИЛЛ СМИТ (раболепно): Спасибо, сэр!!!

С облегчением выбирается из толпы. И радостно семенит обратно к себе в лабораторию, ежесекундно оборачиваясь в сторону толпы, и счастливо улыбаясь.

Едва Уилл Смит скрывается за дверью своей комнаты, как в коридоре звучит оглушительная сирена.
Толпа негров панически вздрагивает, словно стадо сайгаков, и пугливо переглядывается друг с другом.

ТОЛСТЯК(злорадно): За работу, за работу, сволочи! Обеденный перерыв закончился!

Негры с конвертами, в отчаянии смотрят на Толстяка.
Толстяк с довольной ухмылкой разводит руками.

ТОЛСТЯК: Писем больше не принимаю. Перерыв закончен!

Негры уныло расходятся. Коридор пустеет.
Вдруг, дверь лаборатории распахивается, и в коридор выскакивает перепуганный Уилл Смит.
Едва не грохнувшись на пол, он цепляется за стены, и со всех ног бежит по коридору к Толстяку.

УИЛЛ СМИТ(на бегу): Тупая! Дырявая! Башка!!!

Проскользив по полу ногами, он врезается в трибуну, и шумно дышит, как собака, не в силах произнести хоть слово.

ТОСТЯК(спокойно): Писем больше не принимаю.
УИЛЛ СМИТ(задыхаясь): Сэр… Я забыл дописать адрес… Прошу вас… Сэр…
ТОЛСТЯК(спокойно): Перерыв окончен. Все за работу.
УИЛЛ СМИТ: Я быстро… Сэр… Это очень важно… Вон мой конверт… На самом верху…

Толстяк брезгливо берёт конверт двумя пальцами, и бросает его Уиллу Смиту на голову.

ТОЛСТЯК(спокойно): Обратно не приму.
УИЛЛ СМИТ(отчаянно): Но почему, сэр…????
ТОЛСТЯК: Перерыв окончен. Писем больше не принимаю.
УИЛЛ СМИТ: Но сэр… Оно же только что было у вас… Я быстро допишу два слова, и…
ТОЛСТЯК(монотонно)Писем больше не принимаю. Перерыв окончен. Все за работу.

Уилл Смит начинает громко реветь, плакать, и комкать конверт трясущимися руками.
Сзади, незаметно подходит белый надзиратель с дубиной.

НАДЗИРАТЕЛЬ(свирепо рявкает): Что здесь?! Почему не на работе?! Сигнал уже поступил!!!

Уилл Смит вздрагивает. Быстро оборачивается к Надзирателю, и трясущимися руками тычет скомканный конверт ему в лицо.

УИЛЛ СМИТ(захлёбываясь слезами): Всего два слова, сэр… Два слова… Я быстро… Это письмо моему дедушке… Два слова… Сэр… Вот… Смотрите…!

С неразборчивым бормотанием, сквозь плач, выдёргивает из кармана огрызок карандаша. Расправляет скомканный конверт.
И рядом с фразой «На деревню дедушке» трясущимися руками, коряво приписывает «Ивану Макарычу».

УИЛЛ СМИТ: Всё!!! Вот это и всё, что я хотел…! Ну, примите… Ну, позвольте… Сэр…

Толстяк вопросительно смотрит на Надзирателя.

НАДЗИРАТЕЛЬ(Толстяку): Прими у него, Роджер. Чёрт с ним…(подозрительно)Тут, похоже, особый случай…

Толстяк, ухмыляясь, забирает конверт из рук Уилла Смита.
Уилл Смит кидается с радостным воплем к Надзирателю.

УИЛЛ СМИТ: Сэр!!! Вы человек!!! Я не забуду!!! Я отблагодарю… Я… Я… Я…
НАДЗИРАТЕЛЬ(свирепо): Работать!!!

КОНЕЦ ФЛЭШБЕКА УИЛЛА СМИТА.

ИНТ. ОСОБНЯК. СПАЛЬНЯ. УТРО.
На прикроватной тумбочке звенит пузатый, допотопный будильник.
Уилл Смит, весь в поту, вскакивает в постели.

УИЛЛ СМИТ(бормочет): Проклятые сны… Проклятые воспоминания…

На другом конце спальни пищит зуммер, и автоматически включается проигрыватель, бесшумно загрузив в себя CD.
На всю комнату, из колонок звучит трубный сигнал горна.

ГОЛОС ИЗ ДИНАМИКА: В эфире «Пионерская Зорька»!

ИНТ. КОМНАТА ОСОБНЯКА. УТРО.
Уилл Смит, в семейных трусах и майке-алкашке образцово делает зарядку, под диктовку аудиозаписи с радио.

ГОЛОС ИЗ ДИНАМИКА: Упражнение номер три – приседание. Ноги вместе, руки вытянуть вперёд. И-и-и, начали! Раз-два, раз-два.

Уилл Смит, с постной физиономией, послушно приседает, шумно выдыхая, как роженица на акушерском столе.

ИНТ. ОСОБНЯК. КУХНЯ. УТРО.
Уилл Смит вяло ковыряется вилкой в консервной банке «Килька в томатном соусе».
По телевизору идёт видеозапись концерта группы «На-на» за 1989 год.

ПЕСНЯ ПО ТВ: А папуа, а папуасы! Снег не видели ни разу! А папуа, а папуасы, в жарком климате живут!

Уилл Смит мрачно смотрит в телевизор.

УИЛЛ СМИТ(голос з\к): Мда… А ведь, любой, мало-мальски нормальный человек, оказавшись в моём положении, что бы сделал в первую очередь? Правильно – отправился бы путешествовать по миру. Благо, границ теперь никаких. Денег тоже. Можно переехать к морю, поселиться в самом крутом отеле… Да и вообще, когда ты остался на всей планете один – то можно отныне ВСЁ!!!

Тяжко вздыхает, жуёт кильку – из уголка рта свисает маленький килькин хвостик.

УИЛЛ СМИТ(горестно): Но то – в жизни… А я – актёр. И тут кино. И потому, я связан узкими рамками идиотского сценария, по которому вынужден торчать в этой дыре, и слоняться по пустым улицам. Приспосабливаться к новой жизни, и типа, пытаться не сойти с ума, прибегая при этом, к самым даунским приёмам. Но, что ж - такова, видать, моя планида… Так тому и быть.

Берёт ручку, и рисует на своей ладони крупную цифру – один.


ЭКСТ. УЛИЦЫ НЬЮ-ЙОРКА. ДЕНЬ.
Уилл Смит в одежде бомжа и с огромной клетчатой сумкой, крадётся по трущобам.
Впереди стоит ряд мусорных баков, вокруг которых видна толпа манекенов, тоже одетых как бомжи.

УИЛЛ СМИТ(кричит, как базарная торговка): Эй! Эй, мать, вашу! Чего вы там копошитесь?! Это моя территория! Это мои бачки! Ах вы, засранцы!!!

Стремглав подлетает к мусорным бачкам, и начинает избивать манекены, и расшвыривать их по сторонам.
Манекены с грохотом падают в лужи, ударяются об кирпичные стены, и отлетают на противоположный тротуар – типа, в страхе убегают.

УИЛЛ СМИТ(тычет на них пальцем): И запомни, Майки – это моя территория, понял?! Моя! Ещё раз увижу тебя, и твоих ублюдков, что роетесь в моих бачках – надеру вам задницы!

Завершив расправу, Уилл Смит сам роется в мусорных баках. Достаёт оттуда пустые пивные бутылки, плющит алюминиевые банки, вяжет в макулатуру картон.