[Саркома]

...

Однако у него в милиции было «все схвачено», он работал главным инженером в фирме, которая занималась жилищным фондом, и его отпускали, а вернувшись домой он становился еще злее, можно сказать, что половина подъезда его боялась, шарахалась от него, как от чумного и не смела ему перечить. Зато вторая половина, к которой, к счастью, относились и мы, всячески старалась всячески напакостить как ему, так и его дочери Елене, названной так в честь жены, еще в те времена, когда они жили мирно.

Что же касается его дочери: это было бедное, запуганное создание, которое всячески боялось отца и окружающих людей. В филиале Финансовой Академии, где она училась, ее считали тихой мышкой, которая лишний раз старалась не попадать в центр внимания. Но если ее доставали, например, заставляли сделать доклад по какому-либо предмету перед большой аудиторией, у нее, в буквальном смысле, начиналась истерика, она начинала заикаться… с одной стороны ее можно было пожалеть. С другой – это была злая, мстительная сука, которая давила всех своих врагов – а их у нее было немало – до «талого», причем, в список недругов можно было «залететь» походя. Например, ответить на занятиях лучше, чем она. Лена была из тех людей, про которых говорят: сначала размах рублевый, удар копеечный, а после удар в спину из-за угла, и удар по-тихому. Она любила, когда ее ставили в пример другим, шла к цели по чужим костям, так же, как и ее папаша, и ей не раз говорили, что, в один прекрасный день, она попросту останется одна.

В общем отец и дочка стоили друг друга.

- Закрой двери, тварь!!!!!! – Заорал он мне как только увидал меня на лестничной площадке. Его женушка без сил валялась у его ног и плакала.
Сам урод, подумалось мне. «Благоверная» всхлипывая, валялась у его ног, не в силах подняться, и я вновь подумала о том, что надо готовить петицию и в милицию, и в фирму, где он работает, с разъяснениями того, как он себя ведет, и подписями соседей. Может быть тогда его прижмут по-крупному…, но будет ли в этом толк? И не выйдет ли мне все это «боком»?
- И? – Из-за моего плеча высунулось любопытное лицо Ацтека. – Что за шум, а драки нет?

В этот самый момент Николай Николаевич, схватив свою «вторую половинку» за шкварник, поволок в квартиру. Женщина предпринимала слабые попытки сопротивления, но, будучи хорошенько треснутой об стену головой, оставила это, вмиг показавшиеся ей безнадежным, занятие. Ацтек, посмотрев на все это, сначала решил дать «образцовому мужу» по кумполу, но тычок под ребра мигом заставил его отказаться от столь неблагодарного занятия, от которого пользы – ноль, а вот проблем огрести можно море. Закрыв дверь мы проследовали на кухню.

- Мне абсолютно насрать на то, что мы в разводе!!!! – Голос Николая Шилкина эхом разносился по всему подъезду, причем я была готова поклясться в том, что и на 12-м этаже строения его тоже прекрасно слышали. – Мне насрать на то, с кем ты, что делаешь и чем занята, поняла?! Я знаю одно: ты мразь и шлюха, и мир еще не видал сосок, подобных тебе!

Елена Сорокина, в недалеком прошлом Шилкина, бессильно валялась на полу, пока ее бывший открывал дверь собственной квартиры. И в самом деле, что заставило ее прийти сюда, зная о том, что она может встретить здесь своего бывшего и, некогда горячо любимого, мужа? Она проклинала тот день и час, когда ее «благоверный» купил квартиру в том же самом доме, и, мало того еще – в том же самом подъезде! – в котором жила ее старушка-мать.

Любопытство, все-таки, оказалось сильнее. Приоткрыв дверь и убедившись, что «семья» благополучно спустилась на свой этаж, мы, с превеликой осторожностью, можно сказать – на цыпочках, вышли на лестничную площадку. Было слышно как «глава семьи» негромко матюгался, гремя ключами и выискивая среди них ключи от замков квартиры. Так же нам были слышны и негромкие всхлипы, потом мы услышали как открылись двери лифта, затем негодующий крик «главы семейства». По всей видимости, тот огреб, но не успел еще понять этого.

Спустившись на пролет, так же с превеликой осторожностью, и вытянув шеи так, что со стороны были похожи на стадо гусей – по-крайней мере, мне так показалось – мы стали вслушиваться в те звуки, что доносились с лестничной площадки пятого этажа.

- Послушай меня, урод, - негромко говорил мужской голос. Мы сразу поняли, что голос принадлежал мужчине, который вышел из лифта. – Если еще раз тронешь Лену, я тебе твой член на пятаки порублю, поджарю и заставлю слопать. – После чего раздался звук, как будто бы врезали по чему-то мягкому. – Ты меня понял, чмарь? – Вопрос остался без ответа. – Не слышу!

Я посмотрела на Ацтека и широко улыбнулась. Господи, подумалось мне при этом, наконец-то нашелся человек, который – опять же, может быть, - положит конец тому кошмару, который именовался «Николаем Шилкиным иногда в нетрезвом состоянии» или «Николаем Шилкиным в роли рогоносца» или же «Николаем Шилкиным – первым дебоширом 1 подъезда, дома №23 по улице Жолтовского города Прокопьевска, Кемеровской области».

- Женя, не надо. – Вдруг услышали мы слабый голос его бывшей жены. – Не марай руки об эту мразь…
- Что?! – Раздался голос «муженька», - кто это…
Послышался новый звук – ну… этот звук уже ни с чем не спутаешь – такой звук – калганом об стенку. Причем, как мне показалось, со всей силы. Коленька замолчал, а затем мы услышали его тихий скулеж.
- А его не убьют? – Шепотом спросила Яна, невесть каким образом оказавшаяся сзади.

Если б его «дожали», никто б из соседей, - а особенно его соседей, - живших с ним на одной лестничной клетке не был против. Да и я, не раз будучи оскорбленная им, посмотрела бы на это сквозь пальцы. Повернув к ней голову, невзначай посмотрела на мальчишек – те стояли изваяниями, как сестрички-сплетницы, хорошо еще то, что никто из них свечку не держал. Та бы довершила картину. Смотря на меня, Яна тоже обернулась и, судя по выражению ее лица, подумала если не о том же, то о чем-то очень приближенном к тому, что «привиделось» мне. Зажав себе рот рукой, она тихонько засмеялась.

- Так я не слышал ответа. – Холодно проговорил тот же голос. И по тому, как это было произнесено – эмоций в голосе было ноль – нас всех постигло то, что Коленька основательно вляпался. Причем вляпался по самое барно, по самое «нехочу».

Послышался звук рвущейся материи. Я, благо то, что была без обуви, сошла еще на несколько ступеней вниз и остановилась – дальше вниз спуститься мог только камикадзе, а я себя к ним не причисляла в сложившейся ситуации. Хотя… страсть как хотелось посмотреть. Ну их всех в трещину козе – и еще на пару ступенек вниз. Судя по дыханию сзади, за мной шла вся команда.

Осторожно выглянув из-за угла я увидала широченную спину, и сперва мне показалось, что это оживший стенной шкаф. Однако присмотревшись получше, поняла, что никакой это не шкаф, а просто очень большой мужчина. Он стоял к нам спиной, бывшая Шилкина сидела на полу рядом с дверью квартиры бывшего муженька и, фактически, видеть меня не могла. Что характерно, этот самый Женя, как его назвала Елена, «зажал», как мне показалось, полудохлого Николая Николаевича в угол и, по всей видимости, отпускать не собирался. Во всяком случае, с миром.

По моим наблюдениям, этот Женя был мужчиной хоть куда, и вообще, моя слабость – большие мужчины. Не то, чтобы увальни, а спокойные и осознающие свою силу, но никогда не выставляющие ее напоказ. Умные к тому же и с чувством юмора. Те, кто может защитить любимую женщину. Мне стало интересно кто он: просто человек, который следовал к себе домой, ее родственник, которому она пожаловалась на истязания бывшего зверя-мужа или ее любовник, а, может быть, тот, за которого она хотела впоследствии выйти замуж?

Если честно, я бы себе тоже хотела такого парня – мужем ли, или любовником – большие мужчины моя слабость, я уже говорила об этом. По тому как изменилось мое дыхание я поняла, что еще немного – и я стану готова вернуться к респаунту, причем во всех смыслах.
- По-моему сейчас будет сказана судьбоносная речь. – Раздался шепот Сашки, - или же убейте меня об стену.

Я обернулась и показала кулак. В этот же момент Яна, бывшая сзади меня непроизвольно вскрикнула. Повернув голову в направлении «семейства», я сначала увидала большую голову с коротким «ежиком» волос и небольшой челочкой, потом пару красивых коричневых глаз с хитринкой, правильно очертаный рот, в уголках которого скрывалась усмешка. За те несколько секунд, что мы смотрели друг на друга, я так же заметила, что одет парень в белую футболку с коротким рукавом и, такие же белые, шорты. Интересно было то, что на дворе стоял март.

Живу я в этом доме и в этой квартире три года – как раз это то самое время, что я учусь в университете, но, что сааме смешное, я никогда не видела этого человека раньше. Интересно, с какого он этажа, пронеслось у меня в голове. Кто он и кем работает? Смотря на его руки и громадные бицепсы, складывалось впечатление того, что он спортсмен.

- Здравия желаю. – В полном шоке выпалила я первое, что пришло в голову. Рожа моя, наверное, сейчас могла положить любую сеть, а сервера того же ГРУ сами предоставят мне нужные пароли от своих схронов, лишь бы не «форматнуться» от ужаса. Эх жаль, подумалось мне, я не вижу лиц ребят – наверное такие же, если не похлеще. Ну надо же, а! Бастрыгин, Саша мой родной, ну ты и г… хм…, хороший человек. По твоей милости мы так здорово попали, спасибо, терь век не забуду.

- А… а… а… мы это… - заблеяла Яна за моей спиной. Послышался звук шагов – пацаны подались назад, давая дорогу мне с Яной.
Некоторое время коричневые глаза просто смотрели на нас. Затем, видно боясь, что группа людей – или свидетелей? – невесть откуда взявшаяся на лестничной площадке растворится без следа, он ловко схватил меня за локоть. Ой, как я была счастлива! Только этого мне не хватало! И вообще: почему я?! Потому, что ближе всех к нему стояла?! И потом – где моя команда?! Хелп…

Повернув голову я поняла, что никто и не думал меня бросать – ребята стояли на лестнице чуть повыше и внимательно следили за развитием событий. Ну, подумала я, тогда нет ничего страшного – мои со мной. И потом – команда есть команда и своих не бросит никогда. Так что я была относительно спокойна.

- Здравия желаю. – Серьезно повторил парень, внимательно глядя мне в глаза. Причем у меня создалось такое впечатление, что на меня смотрят глаза человека, который уже прожил большую половину своей жизни – они были усталыми и светились мудростью. Самое смешное то, что больше 35 я бы этому парню не дала. В то же время я не ощущала того, что мне грозит опасность – от него не исходила энергия агрессии – по крайней мере я ничего не чувствовала. Если что и было, так это любопытство.

Любопытство, как говорится, не порок, а источник знаний. Мы смотрели друг на друга минуты три, потом же я заметила у него сзади движение. Никак, сам Николай Николаевич поднялся, решила я. Парень смотрел на меня ничего не говоря, мне он понравился, красивый. А глаза… эти умные, немало познавшие коричневые глаза мне с ума сводили. И ему, видно, тоже постигло, что он мне нравится.

- Сзади. – Тихонько сказала я и, как я потом поняла, сказала вовремя. Николай Николаевич уже чем-то замахивался.

Дальнейшее, что происходило, я помню смутно. Помню, как он меня оттолкнул и я упала на лестницу. Далее, он присел и то, чем замахивался на него Коленька, просвистело у этого Жени над головой, а затем шлепнулось рядом. Как мы установили потом, в сумке находилась стеклянная трехлитровая банка с молоком. Послышался звон битого стекла, затем на лестнице растеклась белая жижа.

Но, как я поняла позже, смотреть надо было не на это. Так как Николай Николаевич всю свою силушку богатырскую вложил в этот удар, он, по инерции, какое-то время двигался вперед. Женя же просто перехватил его ручонку – это в сравнении с его руками – и попросту говоря «спустил» его с лестницы. Тот полетел ака тот мячик. Достигнув стены, и хорошо шваркнувшись об нее, он тихонько заскулил, потом сделал попытку подняться. Это ему удалось.

Его бывшая благоверная поднялась и, сначала поправив прическу на голове, а затем подняв с пола лестничной клетки сумочку, с которой пришла, благодарно посмотрела на своего спасителя. Тот, видя что женщина полностью оправилась от пережитых недавно неприятностей, нажал на кнопку вызова лифта и, когда створки лифтовой шахты разошлись, галантно препроводил Лену туда. Двери закрылись и лифт пришел в движение.

- Шухер! – Вдруг услышали мы голос Ракеты. Оказывается Лешка, после того как «образцовый муж» вихрем пронесся по лестнице в направлении «вниз» и вдарился об стенку, внимательно следил за ним. Я уже успела подняться с того места, на которое меня «приземлил» Женя после неудачной «атаки» Шилкина, и сейчас следила за реакцией Евгения на то, как тот поднимается. Женя равнодушно посмотрел на него и сделал несколько шагов по направлению ко мне. Шилкин прошел мимо нас не удостоив никого из нас взгляда, открыл дверь и, в скором времени, скрылся за ней.

- Фу, как гора с плеч. – Ацтек вздохнул с показным облегчением, тем самым выразив общее мнение.
Мне показалось, что раунд еще не выигран – сейчас надо было ожидать то, что многоуважаемый господин Шилкин оправится от пережитого позора – где ж это видано, получить по кумполу от, может быть, любовника своей бывшей! – и быстренько возьмет реванш в виде очередной пакости. По тому, что он пережил, это станет мегапакостью.

- Ладно, - после недолгого молчания сказала я, - возвращаемся назад. – После чего внимательно посмотрела на парня: - Пойдешь с нами?
Тот только плечами пожал. Почему бы и нет, говорил он всем своим видом.

- Да, вот это было нечто. – Мы снова сидели в моей крохотной кухне, все пространство которой, как мне казалось занял Женя, который, с невинным видом усевшись за столом, не спеша потягивал крепчайший чай, отказавшись от так обожаемого нами кофе. Мы переглядывались друг с другом – на нашей памяти Женя стал первейшим человеком, который за просто так отказался от кофе – этого бодрящего и ценнейшего, на наш взгляд, напитка. Зато заварил себе чифера – наикрепчайшего чая. Я, не будь дурочкой, тоже решила попробовать – Евгений тут же отлил мне немного из своей кружки – на пробу. Было необычно, но кофе все равно вкуснее, решила я.

Надо было решить, что нам делать и как жить дальше – Шилкин вряд ли когда-нибудь забудет о том, что ему начистили фейс. Интересно то, что сам он не раз «прикладывался» к чужим лицам, почему бы хоть однажды самому не испытать, что же это такое?