[владик]

ОСЛЕПИТЕЛЬНОЕ СЧАСТЬЕ
Летел однажды на ТУ из Сибири в Москву. Ночь. Как и все, дремал… Где-то уже за Уралом меня ткнули пальчиком в плечо. Открываю глаза – ножки в чулочках, ощупываю её взглядом: короткая синяя юбка, осиная талия, под белой кофточкой сосочки грудей… Придержал взгляд, боясь разочарования. Ну, не бывает, чтобы и фигура, и лицо были идеальными у одной. Снова ткнула пальчиком. На удивление красивое личико, голубые, словно выплаканные глаза, в упор смотрят на меня.
- Пойдемте. Вы мне понравились.
Пока шли до кабины пилотов, где рядом место для стюардесс и туалет я, обуреваемый мыслями о непредсказуемом женском характере, в мыслях уже раздел красотку. Но прошли к пилотам. Стоим в дверях бок о бок, и я чувствую бедром её теплую мягкую ножку. «Почему же она позволяет это?!» - сверлит мысль. В полутьме горят лампочками на приборах, в окошках россыпь звезд.
- У нас стекло треснуло, - обернувшись, обыденно сказал пилот. – Стюардессе нужна помощь, если что…
«Если что…», то разгерметизация и аля-улю…», - подумал я и удивился, что страха нет. Лишь тупое равнодушие обреченного.
Пилоты пошутили, я тоже – посмеялись. И мы с ней зашли в закуток стюардесс. Сидим, пьем кофе, коленки в коленки, смотрим друг другу в глаза. Моя рука (сама) легла ей на колено и в вверх, вверх… Сердце моё бьётся, как воробей в клетке. «Ёлки, - думаю. – Она что без трусиков уже?!» Нет в трусиках, только очень маленьких.
Продолжаем пить кофе, и я решаю: если поставит чашку, сразу замадрячу. Увы… Но на листке быстро написала адрес.
- Как приземлимся, езжай ко мне. Если задержусь, подожди, - взяла в ладонь мой подбородок и поцеловала.
А самолет уже маневрировал над Москвой. В кабине пилоты встретили нас веселым смешком, мол, сейчас грех не долететь. А меня начал охватывать животный ужас: и страшнее всего было от мысли, что могу больше никогда не увидеть стюардессу, не коснуться её ноги. Заметил страх и в её глазах.
Слава Богу, сели. А страх совсем овладел сознанием. Панически хотелось покинуть салон и бежать сломя голову, но трап не подавали и не подавали. Мол, полосу занесло снегом – чистят. Я попросил пилотов открыть их дверь, де, выпрыгну. Пожалуйста. Глянул вниз, а высота, оказывается, ого-го. Мол, нет. Пилоты, крепкие мужики, посмеялись. Наверное, я походил на только что пойманного зверька в клетке. Но они-то лучше всех понимали, что с этого дня можно праздновать второе день рождения.
… Стою перед дверью моей стюардессы, жду. Идет. Молча, открывает, молча, заходим.
-Мне послезавтра в рейс.
Прошли в спальню. Остались в чем мать родила. Под одеялом прижались друг к другу, обнялись так, что не расцепить. Ближе, роднее её никого никогда у меня не было во всем мире. И ничего такого в эту ночь, тоже не было. Было потом. И имя её узнал – потом. Но счастливы мы были в первую нашу ночь, которая длилась всего-то несколько часов.