Про точку невозврата.
Я вот тут заметил (особенно посматривая отечественные ПМ и телемувики), что сценаристы часто либо забывают про середину фильма, либо вставляют туда просто яркое эмоциональное событие (душераздирающее что-нибудь) и полагают, что таким образом не позволяют «провисать» второму акту.
Есть у меня мнение, что это глубокое заблуждение. «Провисает» всё. И происходит это из-за того, что не прорабатывается главное —
качественный переход в середине второго акта (она же середина фильма).
Давайте разбираться, что это вообще за точка такая. Срединная точка, точка невозврата — обозвать можно как угодно. Это не просто некий сюжетный поворот (довольно часто здесь не происходит никакого головокружительного переворота), это
смена стадий путешествия героя. (Путешествие — это образно, конечно.)
Советую зачесть Кэмпбелла или какую-нибудь выжимку из него. Про архетипические стадии, которые проходит главный герой на протяжении истории. Всего их четыре: Сирота, Странник, Воин, Мученик. Сирота — это первый акт. Странник — первая половина второго акта. Воин — вторая половина второго акта. Мученик — третий акт.
Точка невозврата — это переход от стадии «странствия» (изучения нового мира, в который герой шагнул после первой поворотной точки) к стадии «войны». Всё это образно, конечно. Но именно этот переход поддерживает интерес.
Стандартная ошибка (до хрена фильмов — и наших, и голливудских) — это когда во втором акте герой делает что-то, а после того, как переваливает во вторую половину фильма — продолжает делать то же самое, с теми же мотивировками.
Был такой фильм — «Ограбление по-итальянски» (ремейк который). Там сценарий дурацкий по многим причинам, но, в частности, ещё и по причине идиотского второго акта. Герои первую половину акта осуществляют некий план, в срединной точке ничего не происходит, во второй половине они продолжают разрабатывать прежний план. Тоска.
Эта точка может быть сильным (значительным) драматическим поворотом, как в фильме «Месть» (старый такой фильм с Костнером), где первую часть второго акта герой изучает «новый мир» любовных отношений с женой своего друга и примеряет «новую шкуру» обманщика (предал друга, все дела), а ровно в середине друган их накрывает в спальне и уродует ножом свою супругу. И начинается «война» героя.
А может быть не очень заметным, как в фильме «Отступники», где в первой части второго акта герой попадает в «новый мир» приближенного к криминальному боссу, а в середине он понимает (там чётко это обозначено в телефонном разговоре), что не найдя «крысу» в полиции он никогда не завяжет с этой работой и свихнётся. Поэтому он лично объявляет «войну». Но на фоне всей картины, насыщенной динамичными сценами, ничего «такого» прям не происходит. Тем не менее, эта точка меняет ход сюжета.
Или возьмём ромком «Моя большая греческая свадьба». Первая часть второго акта — «новый мир» отношений героини и её возлюбленного. Ровно в середине фильма она отвечает согласием на его предложение руки и сердца. И начинается «война» — она-то знает, что у неё за семейка.
Отечественные муви и телемуви разбирать тут не буду, но иногда в середину пихают такую шнягу, что теряешь дар речи
