[БариХан]

Хозяйке ветки.

Ну и после этого стал я уже ходить по порядку. Замечал я, что делаюсь
ненавистным, огорчался этим и боялся этого, но в то же время мне казалось, что
слова бога необходимо ставить выше всего. Итак, чтобы понять, что означает
изречение бога, мне казалось необходимым пойти ко всем, которые слывут знающими
что- либо. И, клянусь собакой, о мужи афиняне, уж вам-то я должен говорить
правду, что я поистине испытал нечто в таком роде: те, что пользуются самою
большою славой, показались мне, когда я исследовал дело по указанию бога, чуть
ли не самыми бедными разумом, а другие, те, что считаются похуже, - более им
одаренными. Но нужно мне рассказать вам о том, как я странствовал, точно я труд
какой-то нес, и все это для того только, чтобы прорицание оказалось
неопровергнутым. После государственных людей ходил я к поэтам, и к трагическим,
и к дифирамбическим, и ко всем прочим, чтобы на месте уличить себя в том, что я
невежественнее, чем они. Брал я те из их произведений, которые, как мне
казалось, всего тщательнее ими отработаны, и спрашивал у них, что именно они
хотели сказать, чтобы, кстати, и научиться от них кое-чему. Стыдно мне, о мужи,
сказать вам правду, а сказать все-таки следует. Ну да, одним словом, чуть ли не
все присутствовавшие лучше могли бы объяснить то, что сделано этими поэтами, чем
они сами. Таким образом, и относительно поэтов вот что я узнал в короткое время:
не мудростью могут они творить то, что они творят, а какою-то прирожденною
способностью и в исступлении, подобно гадателям и прорицателям; ведь и эти тоже
говорят много хорошего, но совсем не знают того, о чем говорят . Нечто подобное,
как мне показалось, испытывают и поэты; и в то же время я заметил, что
вследствие своего поэтического дарования они считали себя мудрейшими из людей и
в остальных отношениях, чего на деле не было. Ушел я и оттуда, думая, что
превосхожу их тем же самым, чем и государственных людей.
Под конец уж пошел я к ремесленникам.