Цитата:
Сообщение от Афиген
Это наблюдение за уточками. Уточки, типа, плавают. Мужчина за ними наблюдает и выздоравливает
|
А наверное вы правы. Моя мать держит гусей и уток. У нас за огородом прудик есть, вот там они всё лето плавают. Я, порой, приеду из города и от нечего делать на этом пруду карасей ловлю целый день, а утки с гусями рядом плавают. Спокойно так, размеренно. Насмотришься на них и как будто все проблемы ничтожны становятся. А осенью дикие пролётные косяки иногда к нашим домашним птицам подсаживаются. Комбикорму много в кормушках остаётся, вот они и кормятся по нескольку дней. Бывает, на столько привыкают, что и нас то особо не пугаются. Выйдешь, дичина с гоготом взлетит, покружит, покружит, а потом опять садится. Давно как-то косяк гусей сел. И так долго не улетал, что бабка птиц кормить перестала. Всё ворчала - ишь ты прижились. Дед стрелять хотел, да в деревне не то..., ещё участковый докапается. А тут замечать стали вожак дикой стаи всех наших гусаков долбить стал. Мы с дедом понаблюдали и офигели. Он их от нашей гусыни-молодки отгоняет. А её вроде как летать учит. По утру крыльями как начнёт хлопать, та за ним повторяет. Гусак в небо поднимется, а той клушке куда уж. На воде сидит, крыльями хлопает и гогочет во всё горло. Гусак опять к ней садится. Тут дед и допетрил, почему стая не улетает. Вести её некому. Вожак без гусыни лететь не хочет, а лидерство в стае взять не кому. Дед эту гусыню с пруда забрал и несколько дней не выпускал. Однажды утром выходим. Стаи нет. Бабка не нарадуется. Дармоеды свалили. Гусыню, значит, выпустили. А на следующий день я в окно гляжу, она на воде сидит, крыльями хлопает, брызги в разные стороны и гогочет. С дедом на улицу выходим, а над ней гусак летает. Надо же такое - стаю из-за неё бросил и вернулся. Короче до самого ледостава он её летать учил. Понять то он не может, что этой клушке такое дело не дано. Мы всё думали, что с холадами отступится - должен ведь инстинкт сработать. Нифига. Гусей, уток бабка в птичник загнала (зима ведь приближается), хотели и гусака поймать, уж до кучи. А тот не даётся, как не подкармливали. Дикий, есть дикий, что кажешь. Каждый день над двором нашим летал и гоготал. Гусыня в гусятнике услышит и тоже давай одзываться. Вся деревня офигевала. Потом, где-то к ноябрьским празникам гусак выдохся, летать уж толком не мог. Морозы да голод своё дело сделали. Мы с дедом собаке пасть завязали и спустили на него, ну, чтобы она его поймала. Собака этого бедалагу как глухаря лапами к земле прижала, тут мы подошли. Вообщем, прожил он с нашими гусями и утками всю зиму. Дед ему крылья подрезал, чтобы по птичнику не летал. Весной отпустили. Он опять на пруду жил. А где-то в мае дед кладку яиц в осоке нашёл. Гусыня наша от него нестись начала. Интересно было за ними наблюдать. Но дело бедой кончилось. Бабка каждый вечер птицу во дворе кормила, чтобы та от дома не отвыкала. Гусак уже нас не боялся и тоже приходил. Но однажды собака с цепи сорвалась и на него кинулась. Своих то она никогда не трогала, а от этого видно дичиной ещё воняло, а собака охотничья (лайка), видимо, у неё рефлекс и сработал на него. Как гусака не стало, гусыня, будто взбесилась, с утра до ночи гоготала. так её и пришлось зарубить. Я эту историю в журнал "Уральский Следопыт" отправлял (когда ещё в школе учился). Напечатали. Теперь вот про уток заговорили, вспомнил. Бывают же у животных такие инстинкты..., прям, как любовь.