[Граф Д]

В разговору о межвидовой связи в Женском монастыре.
Мой старый рассказ

САНТЕХНИК ПЕТРОВ И ТАРАКАНИЩЕ

У сантехника Петрова бывал один таракан. Именно бывал, потому что он не жил у Петрова постоянно, а только заглядывал в гости. Обычно таракан подгадывал к тому моменту, когда сантехник у себя на кухне употреблял жидкость сомнительного происхождения, которую покупал в одной из квартир дома №6. Таракан, надо сказать, был огромный – ростом только чуть ниже самого сантехника. Он вылезал из кухонного мусоропровода, садился за стол к Петрову и начинал говорить.
Говорил таракан много: о политике, об истории государства, часто о женщинах, которых видел в самых пикантных ситуациях – в ванных и уборных. Намекал, что многих знает очень близко. Способность к речи, как он сам объяснял, тараканы обретают, когда становятся такими большими, а становиться такими большими они, мол, все могут, да только не хотят.
- Нам тогда с вами, - говорил таракан, - места на земле не хватит, и дело дойдет до открытого противостояния! Вы же и так нас травите, почем зря!
Петров сочувствовал таракану и угощал сомнительной жидкостью. Тот не отказывался:
- Мы, тараканы, что угодно можем пить! Хоть клей, хоть чернила! И живучи, как черти – я, например, без головы могу двенадцать часов прожить!
Петров чертей видел довольно часто и знал, как они живучи – сковородкой не убьешь.
Помимо таракана и чертей к нему наведывался санинспектор Зюзюкин, который был примечателен тем, что писал книжку по истории нашего микрорайона. А еще у Зюзюкина была жена, которую он держал дома под замком и показывал только самым большим друзьям и только по самым большим праздникам, но при этом все равно дико ревновал.
Часто, выпив с Петровым «Пшеничной» (прочими напитками санинспектор брезговал) он просил сантехника проверить – нет ли у него, Зюзюкина на голове рогов. Петров не отказывался и один раз, в самом деле, нащупал у санинспектора на затылке два каких-то нароста. Зюзюкин от этого открытия очень огорчился и пил еще без остановки несколько дней, пока наросты не исчезли, потому что это были вовсе не рога, а просто шишки, которые он набил, ползая по подвалам в поисках нарушений по части санитарии.
Надо сказать, что на эти самые нарушения у санинспектора был просто нюх, особенно на насекомых.
- Грязновато живешь! – говорил он Петрову. – Тараканом у тебя пахнет!
Но от его объяснений про огромного таракана только отмахивался.
- Я, - говорил он, - встречал в нашем микрорайоне каракуртов, мух це-це и гигантских сколопендр! Видел даже в одном учреждении слоновью пиявку, но таких больших тараканов в природе нет! Это просто глюк!
- Нет, не глюк! – обижался Петров, но доказать ничего не мог.
Правда, с некоторых пор, инспектор являлся к нему всецело занятый какими-то мрачными мыслями. Говорил он теперь мало, пил много.
- Жена мне изменяет – сердцем чую! – поделился, наконец, Зюзюкин с сантехником своим горем. – Да еще тараканом стало дома пахнуть, а у меня же чистота, как в санатории! Значит нюх подводит – переработался я видно. Десять лет ведь без отпуска вкалываю! Жена говорит: к морю поезжай! Издевается! Как я там за ней услежу, а здесь оставить тем более нельзя!
Когда «Пшеничная» закончилась, санинспектор с тоски рискнул отведать с Петровым его любимой жидкости, купленной в доме №6. И вскоре они оба оказались в том состоянии, которое у сантехника обычно сопровождалось появлением таракана. Таракан действительно появился: сначала высунул усы из мусоропровода, огляделся, потом уперся лапками, подтянулся и через мгновение уже вступил с Зюзюкиным в непринужденную беседу.
Они обсудили новые инсектициды, затем – будущую книгу Зюзюкина, причем таракан сообщил инспектору много любопытных фактов, которые могли ему пригодиться и которые он поэтому тут же занес в свой блокнот. Потом, захмелев, таракан стал рассказывать об одной замужней даме, которую он часто навещает в отсутствии супруга. Долго и с любовью он описывал свою пассию, а санинспектор машинально набрасывал с его слов портрет в блокноте, пока вдруг не увидел на бумаге знакомое лицо.
- Так вот почему у меня тараканом пахнет! – мгновенно протрезвел он, бросился к сумке и вытащил баллончик с ядом.
Таракан метнул пустой стакан, ловко выбив оружие из его руки, а сам прыгнул в мусоропровод и был таков.
Сантехник Петров не раз потом хотел их помирить, но таракан не верил Зюзюкину, да и тот не жаждал снова увидеть таракана. Это происшествие окончательно подорвало здоровье санинспектора, и он взял, наконец, отпуск. На море, правда, не поехал. Ограничился тем, что временно перебрался из нашего микрорайона на юг города, где много всяких заводов и фабрик, от дыма которых там у нас значительно теплее. А с женой он развелся.