Мне очень понравилась Афигеновская интерпретация "Дикого поля" с мотивами Христа-врачевателя и беса-искусителя.
Но я призадумался вот о чем.
Борхес выделял 4 сюжета в истории, литературе: оборона города (Троя), возвращение (Одиссея), поиск (аргонавты), самоубийство человеко-бога (Христос).
Что удивительно, сценарий "Дикого поля" можно зарифмовать с любым из этих сюжетов:
Троя - у героя есть свой оазис жизни, крепость посреди пустынного (бе(с)(з)домного) пространства, и Троянские кони к нему запускались, и погиб он от нелепого ранения, физического, а не духовного. И другую крепость там тоже брали, и на коне (чем не троянский) там Панька скакал, чтобы гранату кинуть.
Одиссея - у героя тоже своего рода путешествие по ходу фильма. Здесь больше мотив препятствий, искушений интересен: Афигенов черт - отсюда, из Одиссеи, и жена-изменница, и многое другое.
Руно - тоже можно прилепить как мета-рифму. Кой черт понес героя на край света? Бросил девушку, цивилизацию. Поиски самого себя, каких то других смыслов жизни. Не деньги же, и не разнорядка утянули?
Христос - об этом подробно написал Афиген, герой-врачеватель и герой-жертва (самоубийца почти - как у Борхеса, самоубийство Бога).
Я вот думаю, мало какой сценарий может охватить все 4 этих сюжета. Хотя бы приблизительно, даже с притягиванием за уши. Почему "Поле" такое, в чем причина?
В простоте и плоскости истории "Дикого поля", когда можно напридумывать смыслы, интерпретировать сюжет как угодно. Или в его глубине и пластичности. Вот Черный квадрат, как никакая другая картина, тоже включает в себя множество смыслов (в том числе и - отсутствие смысла), потому он живее всех живых. Так и "Дикое поле" получается - этакий Черный квадрат. Для кого-то в хорошем смысле этого кинослова, для кого-то в плохом.
Кто что думает?
__________________
зри в корень
|