Ключевые визуальные образы это то, что помогает эмоциональному воздействию кульминации. Полезно их найти. Кульминация – это место, где тема может быть выражена с предельной ясностью в ключевом визуальном образе, как метафора коренной идеи фильма. Эти образы могут быть очень простыми. Но они вырастают из фильма. Мы их никогда не забудем. Они возникают в голове сразу, как только мы вспоминаем фильм. Индеец вырывает из пола тяжелую мраморную плиту и разбивает окно с решеткой. Кабирия улыбается. Тельма и Луиза взлетели в небо и застыли. Сумасшедший писатель (Джек Николсон) замерз в лабиринте («Сияние»). И вдруг мы видим его в центре фотографии на стене гостиницы, снятой 50 лет назад. Когда это было? В какой жизни? Ключевой образ часто собирается из простых элементов. В каждом кадре задействован только один бит. Вместе они собираются в единый образ. В «8 1/2» один бит – режиссер собирает всех пер- сонажей в хоровод, который движется по кругу. Другой бит – в центр цирковой арены входят три клоуна и мальчик. В нашем сознании эти две картинки соединяются в образ события, не показанный ни в одном кадре целиком. Такого кадра в фильме нет, он возникает в нашем сознании. Ясный и эмоциональный ключевой образ собирается из кадров, объединенных визуальным лейтмотивом. Иногда это два лейтмотива. В «8 1/2» их два – клоуны и хоровод персонажей. Вначале экспонируются три клоуна и мальчик с флейтой. Потом они будут действовать – под их музыку соберутся все персонажи фильма. Затем фокусник-церемониймейстер собирает персонажей. Сперва они выглядят как белые тени. Это экспозиция лейтмотивов персонажей. Лейтмотив клоунов развивается. Марчелло объясняет мальчику его роль. Он заводит клоунов в центр арены. По лестнице на арену спускается толпа персонажей. Здесь все, кого мы видели в фильме. Марчелло со всем почтением приглашает в круг всех, включая духовных иерархов и жену. Он сам входит в этот круг персонажей, который движется под марш клоунов вокруг арены. Темнеет. Клоуны покидают опустевшую арену. Остался мальчик. Он уходит со сцены последним. Мы видим, как сложный образ разделен на простейшие биты. И каждый миг метафора имеет эмоциональное развитие в действии. Визуальный драматический образ не может воздействовать как статичное изображение. Это не картинка в рамке экрана – это всегда драматическое действие, часть общего развития драмы. Ключевой образ может иметь свою краткую сюжетную историю в фильме, тогда он действует эмоциональнее. Распределительная плита в «Кукушке» вначале показана как предмет. около которого больные собираются играть в карты. Это тяжелый, облицованный мрамором куб. Плита проэкспонирована как часть обыденной жизни. Никакой многозначительности, ничего метафорического. Затем Мак Мерфи безнадежно пытается оторвать этот куб от пола. Метафора возникла в действии и в конфликте и поэтому убедительна. В финале индеец отрывает плиту и пробивает ею окно с решеткой. Развитие метафоры переворачивает наше представление о невозможном. Если ключевой образ перенасыщен деталями, он воспринимается как ребус. Мы не можем разглядывать кадры как картины в музее – у нас для этого нет времени и внутренней свободы созерцания. Наше сознание подчинено развитию истории. Образ собирается из простых и ясно читаемых элементов. Поэтому лучшим методом, который помогает ключевому образу войти в наше сознание и вызвать эмоциональную реакцию, является диалектический монтаж Эйзенштейна. Простые визуальные биты сталкиваются в монтажной фразе и создают сложный симультанный образ явления. В «Андрее Рублеве» Тарковского финал заключительной новеллы завершается ключевым образом – колокол звонит над просторами возрождающейся из пепла России. А у подножия звонницы, среди тлеющих углей Андрей Рублев утешает юного мастера. После победы у юноши нервный срыв – все силы отданы колоколу. Это одна из лучших метафор творчества, которую я знаю. На каннском фестивале показывали конкурсный фильм «Синема Парадиз». В кульминации фильма герой просматривает вырезанные из американских фильмов церковной цензурой поцелуи героев в кульминациях фильмов. Непрерывная долгая череда великих поцелуев: Кларк Гейбл целует, Вивьен Ли целует, Хемфри Богарт целует, Ава Гарднер целует, Грейс Келли целует… В зале вспыхнули аплодисменты, а потом началась всеобщая истерика. Поток любимых фильмов будто хлынул с экрана. Зрители вскочили с мест. Они кричали, плакали, аплодировали, топали ногами. Я никогда не видел такого триумфа. Конечно, фильм получил «Пальмовую ветвь». Этот классно придуманный ключевой образ взметнул в финале фильм на новую высоту"