Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Я горжусь, что живу в стране, где абсолютное большинство этих людей. С такими не скучно и помирать не жалко.

Цитирую интересное размышление:
«Я иду проповедовать, я хочу проповедовать,- что? Истину, ибо я видел её, видел своими глазами, видел всю ея славу!
И вот с тех пор я и проповедую! Кроме того – люблю всех, которые надо мной смеются больше всех остальных. Почему это так, - не знаю и не могу объяснить, но пусть так и будет.
О, я бодр, я свеж, я иду, иду, и хоть бы на тысячу лет!
Но и пусть; я пойду и всё буду говорить, неустанно, потому что я всё-таки видел воочию, хотя и не умею пересказать, что я видел. Но вот этого насмешники и не понимают: «Сон, дескать, видел, бред, галлюцинацию». Эх! Неужто это премудро? А они так гордятся. Сон? Что такое сон? А наша-то жизнь не сон? Больше скажу! Пусть, пусть, это никогда не сбудется и не бывать раю (ведь уже это-то я понимаю!) – ну, а я всё-таки буду проповедовать. А между тем так это просто: в один бы день, в один бы час – всё бы сразу устроилось! Главное – люби других как себя, вот что главное, и это всё, больше ровно ничего не надо: тотчас найдёшь, как устроиться. А между тем ведь это только – старая истина, которую биллион раз повторяли и читали, да ведь не ужилась же! «Сознание жизни – выше жизни, знание законов счастья – выше счастья» - вот с чем бороться надо! И буду. Если только все захотят, то сейчас всё устроится». (Достоевский)

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Похоже на то, но только похоже! Если бы знать наверняка...

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Дураков везде хватает. Наши просто роднее. :)

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

А знаете, Кирилл, почему мне на Вашем форуме комфортно? Я здесь среди своих.

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Вот именно! Нас с ними роднит главное!

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Вспомнились сказки... Иван-дурак в итоге оказывается самым умным. :)

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Вспомнилась недавняя история, рассказанная бабушкой. Попросила он как-то сына (55 лет) попилить сухие деревья у себя в саду, сама готовит обед. Выходит звать сына (он был с женой). Ни одного дерева в саду нет! ПОПИЛИ ВСЕ ДЕРЕВЬЯ!!!
Теперь собирается по весне сажать вишенки да яблоньки. А ведь такой сад был!

Как говорится, было бы смешно, если бы не было так грустно...

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Неужели такое возможно?

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Я думаю, это байка, придуманная для красивого словца.

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Вы правы. Байка. Дуэль была - офицеры спьяну.
Одним женщину захотелось, послали бойца женщину искать. "Молодой" ушёл и не вернулся. Старшина одной из рот в карты продулся. Пошёл деньги добывать - пополнил список без вести пропавших. И таких баек я могу несколько десятков рассказать. В байке главное - красиво рассказать и "дорисовать" то, что неизвестно.
Чарс (гашиш) - делал своё дело. Водка была только привозная: СССР или Пакистан.
Во взводной палатке 3-4 койки заправлены траурно. Бойцы обкуренные смеются. Байка.

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

С 21 года.
Чарс курили почти все. С этим невозможно было бороться.

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Вы Швейка помните? Байка. Только правдивая слишком. Если серьёзно задуматься.

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Страсти какие-то... Сколько служу, представить не мог, что где-то между солдатами и офицерами могут быть такие отношения. У вас правда, так было?

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Я косвенно был связан с особым отделом (КГБ) чуть-чуть.
Всякие были отношения среди военнослужащих. Под вывод за год в войсках чувствовалась огромная усталость и пофигизм. Не буду страстей рассказывать - их предостаточно. Были и такие отношения, о которых в славу золотыми буквами записать бы стоило. Сейчас это уже байки. Вы, наверное, знаете о суде офицерской чести? Большим полномочием наделён был. Ну, это не интересно.
Если бы знать точно, сколько осуждено за преступления в Афганистане.

Re: Ветка Директора. Часть 3
 

Если кому-то интересно, прочитайте:

«Карьера» дезертира Демиденко
В отдельных случаях при помощи записок, передаваемых через агентуру, удавалось устанавливать контакты с некоторыми захваченными солдатами, но это было нелегко. Захваченных кололи наркотиками – в основном в пятки, чтобы усилить действие препарата. В результате пленные быстро забывали русский язык, потом их насильно заставляли учить Коран, постоянно избивали и унижали. Через несколько месяцев они становились совершенно другими людьми, а некоторые, не выдержав издевательств, «ломались».

Кроме того, вокруг пленных всегда крутились зарубежные журналисты, военные советники и представители вражеских спецслужб. Им предлагали подписывать листовки с осуждением действий СССР, суля помощь в освобождении и отъезде за границу.

Некоторые уехали, однако за весь период нашего военного присутствия в Афганистане ни один из советских военнослужащих не оказался у мятежников по политическим мотивам, и вообще в 40-ой армии отмечался очень низкий уровень дезертирства.

Тем не менее, были случаи, отдельные солдаты из пленных участвовали в боевых действиях на стороне мятежников. Например, рядовой Демиденко, попав в Афганистан, пристрастился к наркотикам, и после очередного нарушения дисциплины взял автомат и ушёл в одну из банд, действующих в провинции Кундуз.
После соответствующей обработки и форсированного изучения Корана ему доверили ремонт стрелкового оружия, а потом и привлекли к допросам других афганских пленных, в ходе которых Демиденко проявил особую жестокость, заслуживая таким образом доверие бандитов. Он стал привлекаться к участию в боевых действиях, а затем был назначен телохранителем главаря. Из всех военнослужащих, находившихся в плену у мятежников и даже воевавших на их стороне, никто до такого уровня не поднимался. На этой должности предатель начал проявлять повышенную требовательность к новым сослуживцам и даже наказывал их.

Однажды главарь взял с собой Демиденко на переговоры с конкурирующим формированием. Заметив подозрительные движения у противной стороны, телохранитель первым открыл огонь из автомата. Его поддержали остальные, противник был уничтожен, а Демиденко в ходе перестрелки ранили, отчего авторитет его очень вырос. Теперь перебежчика стали бояться и сами душманы, и местные жители. Особенно после того, как он вскоре после свадьбы заподозрил своего тестя в симпатиях к центральной власти и убил его.

Демиденко провёл у бандитов больше года, сумев совершить множество «подвигов». Вскоре его имя стало использоваться зарубежной прессой в пропагандистских целях. Тогда 9-й группе поставили задачу скорейшего вывода предателя на контролируемую нами территорию. Но это оказалось нелегко. Выкуп или обмен даже на самых авторитетных вожаков противник отверг.

Согласно разрабатываемому плану, согласованному с МГБ ДРА, из числа сотрудников спецслужб Афганистана была организована лжебанда. Обозначив себя и получив некоторую известность, её командир направил к Демиденко двух своих людей. Они передали просьбу, чтобы перебежчик оказал им помощь в разборке советских неуправляемых реактивных снарядов (НУРС-ов) и выплавке из них тола для изготовления фугасов с целью подрыва боевой техники. Демиденко согласился и прибыл в «банду», где его сразу обезвредили. Вначале он полагал, что его захватила вражеская группировка, ругался и угрожал расправой. Спецагенты же ДРА, не теряя времени, тайными тропами добралась со своим «трофеем» до Кабула, доставив его прямо в Особый отдел КГБ. Только здесь он осознал, что находится в руках чекистов.

Русский язык предатель почти забыл, с трудом вспоминал отдельные слова, путал их с афганскими и только через две недели стал говорить на родном языке. Материалов о преступной деятельности Демиденко хватало, следствие провели оперативно, и военный трибунал приговорил подсудимого к высшей мере наказания – расстрелу. За весь период боевых действий это единственный случай столь сурового наказания.

Кроме рядового Могильникова, приговорённого к 12 годам исправительных работ, все другие вызволенные пленные, независимо от их поведения там, отправлялись по местам своего призыва и увольнялись из вооруженных сил.

В начале 90-х годов прибыл на родину и бывший рядовой Варваров, руки которого обильно обагряла кровь не только афганцев, но и соотечественников. Однако наступившее время огульной критики всего прошлого, в том числе и ввода советских войск в Афганистан, позволило ему избежать наказания и даже получить реабилитацию!

Политрук-наркоторговец

В ходе проведенной совместно с афганской контрразведкой фильтрации пленных душманов в Панджшере мы получили данные, что в сторону Пакистана накануне боя ушел караван с грузом опия. Воздушная разведка установила его местоположение, что позволило перехватить караван, захватив оружие и три тонны опия. По тем временам это была очень большая партия наркотиков стоимостью в несколько миллионов долларов.

Нужный для медицины груз отправили вертолётами в Кабул, а оттуда в Москву. Вскоре в Особый отдел КГБ поступили данные о хищении со склада нескольких килограммов опия. Подозрение пало на трех офицеров, которые по плановой замене убыли в СССР.

Последующая проверка проводилась вместе с Особым отделом КГБ по Туркестанскому военному округу. В ходе неё в поле зрения особистов попал офицер окружного политуправления, который, как удалось установить, контрабандой перевёз через границу 41 килограмм наркотиков. Было возбуждено уголовное дело, однако работа затруднялась принадлежностью офицера к политорганам. Тем не менее, проверка продолжалась, в Ашхабаде к местному наркодилеру со специально разработанной легендой внедрился и вошёл в доверие наш человек. Он выяснил, что опий подозреваемый офицер привез из Афганистана для сбыта через местных наркоторговцев.

Вина политработника была установлена полностью, однако военный прокурор, прочитав дело и согласившись с его материалами, тем не менее санкцию на арест не дал, боясь испортить отношения с политуправлением округа.

Мы послали своего сотрудника в Москву к главному военному прокурору. (В отличие от нынешних времён, тогда любой лейтенант мог попасть на приём к генералу!) В то время военную прокуратуру возглавлял Артём Горный, который, посмотрев материалы, сразу же санкционировал арест подозреваемого.

Тот почувствовал неладное и спрятался на даче у знакомых. Ему требовалось отсидеться всего несколько дней до приезда руководства, которое очень не хотело сдавать своего сослуживца. Однако мы следили за ним, и немедленно негласно арестовали. Уже через пять дней наркоторговец в погонах начал давать показания".